КВС *МЕТАМОРФОЗЫ* ВЕНОК №13
181
История любовных возгораний…
А нужно ль вообще тебя нам знать?
Не проще ль жить без нежных трепетаний,
Быть Каю, всем известному, под стать?
И хладен разум, грудь с душою тоже,
И не тревожит вовсе ничего,
Не тает снег в ладонях и на коже,
И радует лишь поступь непогод.
Зачем весна, зачем всему цветенье?
Рыдала б вьюга снежная вокруг!
Но что я говорю? Душа в смятенье.
Здоровье Кая — это ль не недуг?!

Любовь — она как яркая звезда,
Проста и необычна, как всегда.

182
Проста и необычна, как всегда,
История о взлёте и паденье.
Не нужен нам доступный тот агат,
Нам изумруд бы, пусть и на мгновенье.
О, что нам явь! Нам часто слаще сон.
О, что земля, когда близко так небо.
Один лишь шаг и… ветром унесён,
Как глупо, необдуманно, нелепо.
Ведь ветру всё равно, ведь он ничей,
Свободный сын зари и брат просторов.
Не родственных, увы, мы с ним кровей,
Взлетая, понимаешь это скоро.

И сказано во многих из преданий:
«Мы так подвластны голосу желаний»…

183
Мы так подвластны голосу желаний,
Мы сотканы из чувств мерцаньем лет.
О, наших душ и судеб филиграни*!
Из встреч и расставаний сей букет.
Одним он дарит радость, вдохновенье,
Другим — лишь ностальгию и печаль.
Страницы жизни — взлёты и паденья,
Ухабы бед да счастья магистраль.
Листая, познаём одно — другое,
Но каждая глава гласит о том,
Что счастливы в любви всегда лишь двое —
Адам и Ева — словно эталон.

Но манит омут чистого пруда.
О, в этом наша страшная беда.

184
О, в этом наша страшная беда:
Наш эгоизм, бездумность и беспечность.
Ни капли мы не ценим гладь пруда.
И это длится годы, длится вечность.
Конечно, так гораздо проще жить,
Мечтая о своём, забыв о многом.
Дорога эта — не канат, а нить,
Роман судьбы с печальным эпилогом.
Не может по-другому быть никак.
На камне не растут, цветя, тюльпаны.
От счастья до несчастья только шаг.
Всё рядом — лепестки, шипы и раны.

Увы, но сколько лет простой задаче:
Имея — не храним, теряя — плачем.

185
Имея — не храним, теряя — плачем,
И это длится сотни долгих лет.
И не даёт жизнь ссуд, судьба же — сдачи,
И вечна суета мирских сует.
Закон Вселенной строг и неизменен:
Коль выбрал ты агат, его храни;
Меняя роль на яркой майской сцене,
Меняешь декорации равнин.
И потому весну меняет осень,
А лето не приходит знойным днём,
И листья, обрываясь, бьются оземь,
И холод вслед знакомит с декабрём.

Ещё один сонет расцвёл строкой,
Рубцуя сердце болью и тоской.

186
Рубцуя сердце болью и тоской,
Клянём мы груз ошибок непомерный,
В надежде отыскать живой настой
И им очистить грудь от горькой скверны*.
Руслану* безусловно повезло,
Не могут сказки быть с плохим итогом,
Но в жизни всё иначе, как назло,
И часто с невесёлым эпилогом.
Поэтому мы любим сказок сон,
В нём хорошо, безоблачно и ясно,
Там всё звучит с любовью в унисон.
Реальность же со сказкой не согласна.

Мы часто в этой жизни счастье, плача,
Осознанно вручаем неудачам.

187
Осознанно вручаем неудачам
Расписанный узором счастья плед.
И он подобно ветвям карагача*
Сгорает в миг в огне извечных бед.
И ни углей, ни искр, ни даже тленья.
Остывшая ненужная зола.
Стоял дворец и вдруг — кривая келья,
А чаще ни двора и ни кола.
И рыбки золотые только в сказках,
Иначе извели бы их давно.
Мы любим видеть всё в удобных красках
И путать бриг с рассохшимся челном.

Собственноручно делаем карчой*
Души своей и разума покой.

188
Души своей и разума покой
Мы рушим в одночасье, рушим властно.
Так поступил, сказав, один ковбой:
«О, Боливару несть двоих опасно”*.
Неверный шаг, иль слово, или жест,
Поступок необдуманный, иль глупый
И вот на всём поставлен жирный крест,
И перезрели счастья канталупы*.
И зная это, всё-таки мы пьём
Вино, в котором яд играет пеной,
И созерцаем, как в душе быльём
Исходит то, что было драгоценно.

Мы заставляем жизнь звучать стаккато*,
Затем, всё называем «сущим адом».

189
Затем, всё называем «сущим адом»,
Затем, когда утратили уже
Всё то, что не считали ценным кладом
На жизни этой вечном чертеже.
Что толку сокрушаться по утрате,
Разбитое не станет новым вновь.
Но мысль моя уже сродни цикаде*,
И ум, как эпигон*, и стынет кровь!
Пускай и так. Бродить и думать хладно.
Согреться бы, увидеть сладкий сон,
Душа моя стремится в небо жадно.
О, где ты, майский тёплый Аквилон?!

Как часто, по ушедшему скорбя,
Мы ищем оправданий для себя.

190
Мы ищем оправданий для себя,
Чтоб стало легче и душе, и сердцу.
Ведь груз вины живёт, внутри скребя
До острой боли, жжёт подобно перцу.
О, как же тот агат теперь далёк,
Не отыскать и не вернуть былое.
О, месяц в небе, ты не одинок.
Теперь с тобою я, теперь нас двое.
Тебе строку печали подарю,
Лишь освети листок моей бумаги.
Увы, давным-давно не жду зарю,
И реют надо мной ночные флаги.

Пусть древа плод и может стать цукатом*,
Но изумруд не может стать агатом.

191
Но изумруд не может стать агатом,
Алхимиков напрасны здесь труды.
К каким не обращался я трактатам,
Везде одно — плоды и лжеплоды.
Искал ещё, искал везде, дотошно,
В старинных книгах ночи напролёт,
Но златом медь не станет, невозможно,
Лишь из воды получишь снег и лёд.
Мы чудеса придумываем сами,
Их сами мы игрою чувств творим.
Так возникают сны под небесами
И сладким часто кажется хинин.

Но сны уходят, яви не щадят —
Жаль, с грустью понимаешь погодя.

192
Жаль, с грустью понимаешь погодя,
Что сон ушёл, что он всего лишь сказка.
И ты не принц ночи, а пленник дня,
Глядящий вкруг себя с немой опаской.
Готов на воду дуть, приняв ожог
В подарок от весеннего цветенья,
Чтоб сделать шаг глядишь, а есль порог,
Не хочется познать позор паденья.
И ищешь угол тише да темней,
Чтоб в нём от всех и вся уединиться
И помечтать о зелени аллей,
В которые нельзя уж возвратиться.

Имеет бесконечно много граней
Весна улыбок, зелени, свиданий.

193
Весна улыбок, зелени, свиданий
Пора многообразия цветов,
Пора расцвета сказочных мечтаний
И миг, кружащих голову, духов.
Любви всегда все возрасты покорны.
Ей всё равно, откуда ты и кто.
Гонцы весенних чувств века проворны
И дарят сердцу жаркое манто.
Но жизнь, увы, и встречи, и разлуки,
И сладкое, и горькое вино,
Объятий радость и прощаний муки.
В один узор всё это сплетено.

Душа под свет свечи воспоминаний
Сплела венок из встреч и расставаний.

194
Сплела венок из встреч и расставаний
Ещё одна усталая рука.
Душа поэта, что алмаз без граней
(Судьба его шлифует и… строка).
И мысли тихо дарятся бумаге
Средь бела дня и средь ночных огней.
Приспущены поэтом счастья флаги
И этим он отличен от людей.
Он чувствует всё остро, вплоть до боли.
Душою беззащитен и раним.
И часто, подобрав остатки воли,
Всем дарит блеск утраченных долин.
И в тех долинах (часто без названий)
История любовных возгораний.

195
История любовных возгораний
Проста и необычна, как всегда.
Мы так подвластны голосу желаний…
О, в этом наша страшная беда.
Имея — не храним, теряя — плачем,
Рубцуя сердце болью и тоской.
Осознанно вручаем неудачам
Души своей и разума покой.
Затем, всё называем «сущим адом»,
Мы ищем оправданий для себя…
Но изумруд не может стать агатом —
Жаль, с грустью понимаешь погодя.

Весна улыбок, зелени, свиданий
Сплела венок из встреч и расставаний.