КВС *МЕТАМОРФОЗЫ* ВЕНОК №10
136
И как итог: тупая боль в груди…
Становится золою всё и прахом.
Нескоро появление лядин*
Среди лесов тоски. Я чую аха*.
Он вдалеке пока что от меня,
Но ждёт свой час спокойно, терпеливо.
Король ночи ссылает принца дня.
Предательство — что жгучая крапива.
О, перекрёстки жизненных путей,
Куда шагать? Направо иль налево?
Не в мир любви попал — в страну страстей.
И сам взрастил печали горькой древо.

Зачем тонул я в сладостном дурмане?
Ведь чувствовал — лукавая обманет.

137
Ведь чувствовал — лукавая обманет.
Но не считался с этим никогда.
И оказался в жизненном капкане,
Вокруг цветы сменила лебеда.
Не лето за весною вижу — осень.
За осенью зима стоит стеной.
Листок любви упал, сорвавшись, оземь,
А в журавлином крике — летний зной.
Какая боль! Какая, право, жалость!
Я знаю, бить на взлёте так легко.
Не распустилось, значит, не осталось
В душе весенней прелести цветов.

Черту под этим сложно подвести.
Все мысли превратились в ассорти.

138
Все мысли превратились в ассорти.
Такого не хотел, не мог предвидеть.
Холодный блеск душевных гильотин,
Не видя, начинаю ненавидеть.
Что чувствую я даже и врагу
Ни в мыслях, ни словами не желаю.
Отдался бы я злому батогу*
Взамен того, что получил средь мая.
Как просто доставлять другому боль
Предательством и ложью неприкрытой.
Оставил в прошлом верную Ассоль*
С невинным сердцем и душой открытой.

И мыслями печальными я занят,
И изумруды глаз уже не манят.

139
И изумруды глаз уже не манят.
Их блеск, как оказалось, был фальшив.
Он несравним с той ценностью юаня*,
И несравним с великолепьем нив.
Нельзя застраховаться от ошибок.
Преследуют они нас день за днём.
Итог один — отсутствие улыбок —
Со стародавних выведен времён.
Теперь я понимаю очень чётко:
Не ошибётся тот, кто не живёт.
Бывает жизнь порой горька, как водка,
И иногда любовный горек мёд.

И в белом фае та — моя беда:
С другим, увы, с другим была всегда.

140
С другим, увы, с другим была всегда.
Так вот к чему лукавая улыбка…
Вонзилась в сердце боль осколком льда.
Теперь понятно, кто рыбак, кто рыбка.
Споткнулся у осенних я дверей —
Ведь лето не пришло. Его не будет.
И воздух тяжелей и тяжелей.
Исчезли мысли о весеннем чуде.
Сейчас не вспомню, кто же говорил,
Что буду я наказан, и жестоко,
Познав и ноябри, и декабри,
Которые придут ко мне до срока.

Как я не понял с самого начала:
Его любила, а меня желала.

141
Его любила, а меня желала.
О, женщины! Загадки мира звёзд.
Любовь лежит осколками бокала.
Исчезли крылья. Я не стерх, не клёст.
Ушло уже весеннее цветенье,
И холодит родившийся борей.
Исчез Пегас, исчезло вдохновенье.
У памяти богат набор бичей.
Оставили пенаты* тихо сердце
И прш* тоска вбивает в душу мне.
Вовсю знакомлюсь с жжением я перца
Обманов, обращая взор к луне.

Тепло сменили сырость, холода.
О, жизненная мутная вода.

142
О, жизненная мутная вода.
Подобна ты спокойным водам Нила.
Ты сердцу неподвластна никогда,
И гладь твоя, как кожа армадилла*.
Твоим теченьем сложно управлять.
Как может управлять судьёю пленник?
И время повернуть, и воды вспять
Пообещать способен лишь мошенник.
Под ливнем лжи спасти костёр любви?
Какая, право, сложная задача.
Познал я, что такое миражи,
Изведал, что такое неудача.

У круга нет конца и нет начала.
Я не нашёл, а ты не потеряла.

143
Я не нашёл, а ты не потеряла.
И май уже подобен ноябрю.
Ты наперёд всё будущее знала,
Ведя со мной лукавую игру.
Я средь весны мечтал о жарком лете,
И думал о двоих, ты — о себе.
Забыл я всё и всех на этом свете,
И жалуюсь теперь своей судьбе.
Она в ответ глядит мне усмехаясь:
«О, погоди. Зима не за горой.
Немало проведёшь ночей ты маясь
От горьких дум под бледною луной».

«И ждёт тоски глубокая ятовь*» —
Мой разум вдруг воспрял и жалит вновь.

144
Мой разум вдруг воспрял и жалит вновь:
«Зачем поверил блеску изумруда?
Агат не будоражил больше кровь?
Что? Надоела тихая запруда?
Предательству, как и любви века,
Тысячелетья или просто вечность.
И не одна написана строка
О каре, что настигла бессердечность.
Чему ты удивляешься теперь?
Боль не бывает ласковой и милой.
Ты подарил агату боль потерь,
Испробуй сам судьбы такой постылой.

И вьюги средь зимы не раз насвищут:
«Забыл, что от добра добра не ищут».

145
Забыл, что от добра добра не ищут.
Нет смысла говорить о пелене,
Что застила мне взор, давая пищу
Для неких грёз, мечтаний при луне.
То — просто отговорки и не боле.
Шёл к счастью через слёзы той, другой.
Испробую теперь несчастной доли,
Ведь предан сам я фая белизной.
И вот багрянец осени средь мая,
Унылость дней средь шёпота весны.
За счёт других хотел добиться рая,
Добился осознания вины.

А разум добавляет: «Хмуришь бровь?
Тебя любили. Предал ты любовь».

146
Тебя любили. Предал ты любовь.
От горечи она совсем увяла.
Зима грядёт, пожалуй, приготовь
Душе своей и сердцу одеяло.
Укутай их надёжней, и тогда
Не будет так страшна слепая вьюга.
Забыв «вчера», шагнул ты в холода,
Приблизившись мгновенно к Кали Юга*.
Повторно потерял себя весной,
Но в этот раз уже не от дурмана.
Тоска и боль съедают твой покой —
Не сладок мир предательства, обмана.

Любви своей и верности жилище
На страсть сменил. Молись теперь кострищу.

147
На страсть сменил. Молись теперь кострищу.
О, как ты мог всё прошлое забыть!
Придётся поклониться кнутовищу
И по полям печали побродить.
За всё мы в этой жизни чем-то платим.
А ты заплатишь, видимо, вдвойне.
Сменил ты счастья холм на горечь впадин.
Был наверху — побудь теперь на дне.
Не ты ль сказал: «Готов к любым несчастьям
За взор зелёных глаз и нежный вздох».
Раз поклонился ты своим пристрастьям,
Так пожинай тоски чертополох.

И где оно теперь, твоё бунтарство?
Ты получил подарок от коварства.

148
Ты получил подарок от коварства,
Как можно верить флюгеру ветров?
О, бессердечность, глупость и штукарство*!
Нет, это описать не хватит слов.
Ты помнишь астронома? Неужели
Укора не заметил ты в глазах?
Что говоришь? Любовные качели
Затмили даже солнце в небесах.
Любовь здесь ни при чём. Я знаю точно.
Ещё раз повторяю: «Чистый пуф».
Поддался страсти глупо и нарочно.
И страсть твоя отметила триумф.

Ты не нашёл прекрасней государства
Взамен земель безоблачного царства.

149
Взамен земель безоблачного царства
Имеешь ты пустырь и сорняки.
В страну осенних туч, в страну дикарства
Лежит твой путь сквозь горькие деньки.
Чего ты ждёшь? Пора идти в дорогу.
Весна не возвратится никогда.
Настало время обратиться к Богу?
О нём ты вспоминал лишь иногда.
Глаза прикрыл. Неужто, правда, стыдно?
Ты раньше не стыдился ничего.
Твой эгоизм пожил довольно сытно.
Ты хорошо подкармливал его.
Теперь остался ты совсем один.
И как итог: тупая боль в груди…

150
И как итог: тупая боль в груди…
Ведь чувствовал, лукавая обманет.
Все мысли превратились в ассорти.
И изумруды глаз уже не манят.
С другим, увы, с другим была всегда.
Его любила, а меня желала.
О, жизненная мутная вода.
Я не нашёл, а ты не потеряла.
Мой разум вдруг воспрял и жалит вновь:
«Забыл, что от добра добра не ищут.
Тебя любили. Предал ты любовь.
На страсть сменил. Молись теперь кострищу.

Ты получил подарок от коварства,
Взамен земель безоблачного царства».