Венок №6
76
И ветерок шептал: «Реально…
О, интересен весь тот путь…».
Как он решит пройти? Серьёзно?
А, как закончится средь туч
Иль всё ж под солнцем? Мчаться мысли!
Не успеваю удержать!
И тайно мысль родилась в жизни,
И строки истин держит тать*,
И он внутри! И это правда!
С ним постоянен разговор:
«Поэт идёт к ступенькам ада,
Дойдёт он в рай?! Тебе позор!».

Венком он стал, и наконец:
«О, молодец он, молодец…».

77
О, молодец он, молодец.
И воля есть, и близко к краю
Стоит устойчиво! Конец
Не выйдет, точно! Вспоминаю,
Перешагнул он сквозь себя
И отдаёт слова и рифмы,
И, даже, ритм творит любя,
Творит для всех! А, алгоритмы
И доказуемы! Вот так.
И, только, жаль, что он рожает
Свой стих, ох, с болью! Точно, шаг
К ступеньке ада! Он страдает!

И мы глядим на всё фатально,
Ведь рифмы рождены печально…

78
Ведь рифмы рождены печально,
Замысловато и чудно»,
А, может, просто тривиально,
Но, что-то странно и мудро»?
Никак мне не понять. Сковала
Та сказка: небыль или быль?
А, может, в общем, и не сказка,
То мне сказал, увы, ковыль!
Он мог. Один стоит на поле,
И всё приносит ветерок.
Собрал я мысли, молвил воле:
«Держись, закончу я венок…».

Моей души сказал мне жрец:
«О, как красив венков венец…».

79
О, как красив венков венец!
И в этом нет ещё сомнений,
Подарил всё уже творец,
Не ожидал: от отрешений
Придётся жить, и кратко жить!
Не понимал он. Как же скверно…
А искушенье будет бить
По мозгу больно. Дух, наверно,
Получит всё! Ну, а душа
Напишет вам стихотворенье.
Сказал же гений: «Ритуал
Похуже, точно, чем творенье…».

О, отпусти венок на луге,
Пускай летит ко всем в округе.

80
Пускай летит ко всем в округе,
Расправив крылья и душу,
Подумал он и на пороге
Оставил всё… Кричал: «Прошу
Ко мне вернитесь! Идиот я!
Зачем стихи, пускай летят!
Ах, улетайте! Выясняя
Я понял то, что вы сиять,
Сиять нам правдой, этикетом
И нежным взглядом, и красой!
И был так прав поэт Коэльо* —
Жить глупо для себя, родной…».

И задержались у венца
Морщинки только у творца.

81
Морщинки только у творца
Совсем немного усмехнулись
И вспомнили они Стрельца
(Он агнцем был) *. И промахнулись
По целям кто-то, но не он!
Ура! Его стрела попала
И в ум, и в сердце. Небосклон
Склонился перед ним сначала…
И небыль То? Иль всё же быль?
С отрадой, ах, Шекспир ответил:
«И он поймал, другим же пыль…»,
И многоточия отметил…

Стихи мы пишем в Кали-юге*,
Отдай насмешник этой Вьюге.

82
Отдай насмешник этой Вьюге
Свои стишки, давай, быстрей!
Бери свой хлам и топай в Брюгге*,
Там, может, станешь ты взрослей.
А вот и счастье средь раздолья!
Поймаешь ты себе, клянусь,
И будет, ах, из среднегорья
Твоя невеста. И взнесусь
Моим я словом. Будет честно,
Не страшно будет помирать.
А ты поймешь меня, известно,
Строкой к строке тяжкО слагать.

Хорошие, просил юнца,
Свои стихи и без конца…

83
Свои стихи, и без конца,
Летают все и нам танцуют!
Собрались, право, вот сердца —
Они и любят, и волнуют,
Чаруют. В общем, так скажу:
И нам, о, Боже, греют вОлны,
И право, волны, волны душ,
И, ах, приятно, и глубИны
Имеем мы. Пускай, и что?
Ну, что поделать, так бывает.
И, иногда, так смотрит зло
И умирает. Умирает!

Укрыло вас, о, поднебесье,
Смеяться будешь с ней ты вместе.

84
Смеяться будешь с ней ты вместе.
И время хватит, я не злюсь.
Определяю место песней:
«Для блюза, смеха…”. Не боюсь,
Пусть, над своими кренделями*
Увидят все, и будет смех.
Для смеха надобно мозгами
Найти ту цель… Поверь, успех
Искал всегда, везде и всюду.
Спускался вниз и прямо в ад,
Но, я искал свою Гертруду*,
Нашел её и был так рад!

Молчу поэт, в твоём глазУ
Увижу я твою слезу…

85
Увижу я твою слезу…
Мне очень жаль, но что тут делать.
Я позову опять грозу,
Чтоб смыла всё и до предела,
До ни-че-го! Давай! На газ!
Мне жаль тебя, но будет лучше,
Переболел бы только раз!
И боль ушла иль стала глуше…
И насовсем! И навсегда!
Она слаба, ох, эта воля.
Слаба. И всё! И пусть года
Держат её. Такая доля!

Зашел я в дом, он ждет на месте:
Несу теперь конец фиесте*.

86
Несу теперь конец фиесте,
Да-да, а что? Ещё не всё!
Ещё не всё! И мы-то вместе!
Давай споем! И унесён,
Ах, право, ты — мой друг и боле!
Куда же так ты улетел?
Вернись назад, пусть неживое
Не может жить! И свой предел
Ты знать не знаешь, это точно!
На что способен, ну, скажи,
И голову так класть порочно
Могу и я. Всё миражи…

Лирический я пыл* грызу:
«Собрать осталось нам грозу…».

87
Собрать осталось нам грозу,
Чтоб чисто было, как учили.
Не соберём мы белизну,
Никак её не приручили,
Не доучились в школе мы.
И нас учили, повторяли,
А нам всё по фиг*… Где умы?
Всё тили-тили, трали-вали*
И досмеялись мы. Слепцы.
А учатся лишь на ошибках,
О, дураки! А мудрецы?
Их не найдёшь на тех тропинках!

И веря только чудесам,
Мы обратимся к небесам.

88
Мы обратимся к небесам,
А что? Нельзя нам иль же можно?
Кого спросить? Часы мирам
Уже и бьют, и бьют тревожно!
И мы всё слышим, слышим всё!
И мы сошлись с часами вместе
Стояли. Да и меч в руке!
Мы не отступим — вместе крепче!
И нас бояться пусть враги!
И не получат даже пяди,
Изрублен будет… да кровИ —
Чужой получит! Строги стяги!

И мы пройдёмся по утрам,
В лучах обняться, в Божий Храм.

89
В лучах обняться, в Божий Храм
Идти все вместе, улыбаясь,
Как будто мы идём в Нотр-Да́м*,
Но, не в него — в другой, взлетая,
И мы всё ближе, ближе! Да!
И мы у входа опустились:
И он достроен, КРА-СО-ТА!
И в тот же миг мы поклонились,
Заулыбались, услаждать
Всех этим смехом, точно, сможем,
Красив он весь, и награждать
Мы, правомочно, всем поможем!

И так сейчас, и пусть буквально:
«И ветерок шептал: «Реально…».

90 (216)
И ветерок шептал: «Реально…
О, молодец он, молодец.
Ведь рифмы рождены печально,
О, как красив венков венец,
Пускай летит ко всем в округе,
Морщинки только у творца.
Отдай насмешник этой Вьюге
Свои стихи и без конца,
Смеяться будешь с ней ты вместе,
Увижу я твою слезу…
Несу теперь конец фиесте,
Собрать осталось нам грозу…».

Мы обратимся к небесам,
В лучах обняться, в Божий Храм.

Венок №7
91
В лучах обняться, в Божий Храм
Пойти всем нам и это важно,
И, честно, не самообман,
И, главное, что безотказно
Там будет всё! И Слово! Да!
Ведь Слово чистое услышишь!
И пАдешь сразу — гриндерА*
Свои измажешь и задышишь
Так тихо ты. И голову
Свою опустишь. И, конечно,
О, слушай, слушай… Потому,
Где есть Оно и Крест, и Вечность!

И нам пока не нужно смрада!
О, как приятно, это правда…

92
О, как приятно, это правда,
Роса и речка, и она!
Она краса и… Клеопатра*!
Любить её? Опять вина
Немного выпью, понимаешь,
И, так умна она! Дал Бог!
Но, как войдешь, то так и выйдешь —
Так не бывает… И венок
Сейчас подскажет! Верю, каюсь,
О, быть иль, всё-таки, не быть?
И прав Шекспир. А я всем маюсь,
И таю так… Чтоб к ней доплыть!

И говорит мне голос: «Хам*,
Иди ведь в Храм, иди к богам…».

93
Иди ведь в Храм, иди к богам.
Принадлежит же нам духовность,
И мы стремимся к небесам,
Кто очень быстро — Невозможность
Не даст всем нам, а тех возьмёт,
Кто так не хочет. Так бывает.
И Невозможность напролёт
(Ах, тет-а-тет*) и всё летает,
Но, суть неважно для неё,
А важно тем, к кому стучалась,
Писала надпись остриё*:
И открывай, и жизнь кончалась…

А жизнь Творцу (Ах, серенада!)
Принадлежит… Моя отрада…

94
Принадлежит… Моя отрада
Принадлежит и только мне!
И я внизу у водопада,
А ты вверху и в тишине,
Но, тишину один я чую…
Зачем? Потом? И почему?
И я тоскую, нарисую
Тебе, ах, небо и весну,
Тебе одной, и я не знаю
Зачем же красками? О, нет!
И напишу, и весь пылаю!
Венок готов и вот рассвет!

Девица, ах, других милей,
Встаёт из рек, лесов, полей.

95
Встаёт из рек, лесов, полей,
О, да! Твои златые косы —
О, это ты! И журавлей
Проси нести в ту даль, ах, Розы!
Оставят всё и всё, пусть, там!
Придёшь ко мне, и согревая
Мою же душу — диорам*
Я взял себе! И заплетая
Твои я косы — окрылён!
И рядом с ней Я! Купидоны*
Взмах: в Чичисбей* определён!
О, Небеса! Прими поклоны!

И ничего красивей бреда:
«Земли моей и, даже, Неба…».

96
Земли моей и, даже, Неба
Отдам тебе, Краса моя!
И мы в карете, о, Рассвета!
Догоним всё, моя Заря*!
В тебя влюбился, да! Влюбился!
И «Как», и «Что», «Зачем» и… «Ой»!
Но, как пишу… И восхитился:
Читал коту, мышам! С судьбой
Своей не говорил, а пивом
Снимал ведь всё, дурак! В мозгу
Всё чисто, ах, но, очень нервно.
И ничего. Я всё сожгу!

Сейчас начну. Давай допей.
Как хорошо. И столь идей…

97
Как хорошо и столь идей,
А что найдёшь в них, елки-палки*?
Гони и быстро всех зверей,
А, впрочем, нет, и валерьянки
Не нужно пить, а коньяка
Чуть-чуть и можно. Обреченно
Зовут сердечные пока.
И скажет сердце облегченно:
«Ну, выпей что-нибудь, скорей!».
Но, я не робкий многократно!
И рвал внутри он. Боль когтей
Оставит след! И непонятно…

И, пусть, идеи (как комета)
Переполняют… Сигарета…

98
Переполняют… Сигарета…
Он успокоился… О, е*!
Не волноваться (у поэта
Мозг, и сердце вдалеке
И тут же рядом (так держаться),
Но так больны!), нельзя и всё!
Погладил грудь, чтоб не сломаться
И возрождаться — он поёт!
И встал, прошелся, молодец он,
И набросал рукою стиль,
Пусть, устаревший! Хладнокровно!
И зрю горячих, ах, стихий!

И много миль, и также проб…
О, успокоиться… Ах, стоп…

99
О, успокоиться… Ах, стоп…
Сижу и думаю, что делать?
Что ей опять писать? Эх, кво*…
Амур не спит, его прогневать
Я не боюсь. Виню его,
Виню во всём, найду тебе я
Бесёнка — раз, два, три! И кто,
И в стразах* кто? Осознавая,
Что я не в стразах. Вот дела.
И написал строку, а толку…
Не смотрит на меня, Иа*!
О, ах, Иа! И я умолкну…

Она ведь облако и тучка!
Теперь опять листок и ручка.

100
Теперь опять листок и ручка
Лежат уже. Ну, что ж. Лежат!
Вивальди* слушал – недоучка*,
Внутри дрожат, дрожат, дрожат
Душа и мозг, и сердце! Отце*…
И вот рука поднялась вверх
И опустилась резко… Очень…
Схватил вдруг ручку! Раз! И сверх
Кладёт рядки! Неощутимо!
Лучио*, милый мой, я рад!
Тебе спасибо! «Нестерпимо
В себе держать сей стих!», — Сократ*!

Кнутом-трудом! Вот, где хлопот!
Пишу, пишу — стихОм потоп!

101
Пишу, пишу — стихОм потоп
Черничных слез. Куда их прятать?
Ах, да! И есть ведь гороскоп.
Ты помоги мне! Право, плакать
Сейчас начну. И гадко, да.
О, Росомаха* у зенита!
Сидит в углу. Ну, кыш*! Пошла!
И этот стих, ах, чёрт, финита* —
Несу в корзину… Как же я?
Ах, мракобесы*! Боже, боже…
Шерше ля фам* и вуаля*!
И я ищу… готов… И что же?

Мешает всё… Такая штучка…
И пусть… И, даже, закорючка…

102
И пусть… И, даже, закорючка
Мне не дает нормально спать!
И я лежу. Счас будет взбучка!
Уже вскочил. Нельзя мне лгать
Себе! О, да! Отлично знаю!
И я не вру себе, ему
И ей, другим… И проклинаю
Всё это, ах, и почему?
Зачем полез я в думы мозга:
И надо жить, как жил всегда,
И честен будешь! Морда морга
Не испугает никогда!

И ночь идёт… Всё непонятно,
Устал и встал… О, необъятно…

103
Устал и встал… О, необъятно…
Пускай расскажет мне француз!
И, как понять всё! Ох, трехкратно
Сказал на русском! Вот конфуз…
Но ничего… Нет проволочек.
Стол чистый весь, спалил я всё.
Нашел в углу один листочек
И посмотрел, и воскрешён!
Пусть рваный лист, изъяты мысли
С ума на нём. И, лишь, века
И наши лики, ах, возникли
И стали там, где красота!

Сейчас по парку безоглядно
Пойти спокойно и приятно…

104
Пойти спокойно и приятно
По парку вновь… И красота!
Листва деревьев вероятно
Отдалась мне и навсегда!
Поют прекрасно песни птицы,
Встречаю всех и слышен смех,
О, как люблю всех… и с ресницы
Смахну слезу… и вновь успех!
Успех, конечно, это радость,
И радость всем и на века!
Ко мне приспела* видно сладость!
Перо, листок, она — Строка!

И в очереди я к мирам,
В лучах обняться, в Божий Храм.

105 (217)
В лучах обняться, в Божий Храм!
О, как приятно, это правда…
Иди ведь в Храм, иди к богам
(Принадлежит моя отрада,
Встаёт из рек, лесов, полей,
Земли моей и, даже, Неба…).
Как хорошо! И столь идей
Переполняют… Сигарета…
О, успокоиться… ах, стоп…
Теперь опять листок и ручка,
Пишу, пишу — стихОм потоп,
И пусть… И, даже, закорючка.

Устал и встал… О, необъятно…
Пойти спокойно и приятно…

Венок №8
106
Пойти спокойно и приятно,
Приятно, просто, созерцать
И, как играются азартно
Детишки, ах! Поцеловать,
Обнять и, право, точно! Сказку
Я написал бы Вам о том,
Как унесли нас на Аляску*,
Но убежали б мы потом.
Где мой блокнот, а вот, попался!
И я пишу, пишу, пишу!
Как хорошо здесь, расписался,
Спасибо, ах, карандашу!

В тени, на лавочке! Душой
В аллеях парка… Хорошо…

107
В аллеях парка… Хорошо
В тени, на лавочку присяду,
Глаза закрыл бы! И ушло,
Ушло Плохое и прохладу
Оставит мне. Моя судьба
Ответь, пожалуйста, немного
Осталось мне. И чистота
Придёт! Пропорционально!
А, впрочем, всё в измереньях
И двух, и в трёх! И этим манит!
И, пусть, ищу в наслажденьях
Одно лишь то, что стих мне дарит!

И песнь летит: «Ах, пусть стократно
И мысль пришла, что безвозвратно…».

108
И мысль пришла, что безвозвратно
Уходят все. И что сказать?
На колеснице, аккуратно,
По небу едут. Называть?
И вот Грааль*! И хладнокровно
Даёт увидеть красоту.
На колеснице едет вдаль он,
От благонравных чистоту
Имеет точно. Ах, мессии*,
Теперь несёт он наравне!
Вы много сделали России* —
Отдали всё своей волне!

Что вызовем? Пусть будет ШОК!
Мы пишем всё… Вас спросят: «Шо?».

109
Мы пишем всё… Вас спросят: «Шо?
Ну, что ты пишешь, признавайся?».
А, что сказать, скажу стишок.
И сразу смех, и ты меняйся:
Начнешь сначала, потому
Что объяснить хотел, но кто же
Хотел услышать? Почему?
Зачем пишу? Совсем негоже
Бросать им бисер в ноги, ох…
Уйди от них. Ах, нет, не гулко,
А тихо! Да! Поможет Бог!
Пиши, поэт. Напишешь ске’рцо*!

Он слышит вас, не стушевался:
«Ах, звездоплёт*, нарисовался…».

110
— Ах, звездоплёт, нарисовался.
Ну, как дела твои, Слука*?
Всё пишешь, а? Не заикайся,
Ой, перестал? Ах, нет… Пока…, —
Покрутят пальцем у височка, —
Дурак, изгой, смешон собой!
Так говорят одни. И точка.
А я пишу, судьбой хмельной
Оправдан весь, и мне богато!
Рисую словом (бред не бред)
Её красу! И в Сан-Донато*
Была история — сонет!

И тяжко мне, пусть, рифмовать,
Не надоело всё писать.

111
— Не надоело всё писать?
Ах, ты писака, успокойся.
И обернись, дай почитать.
Прошу тебя!.. В ответ: «Ах, скройся»…
— Вот, дуралей, дошел совсем.
Худой, как чёрт. Уже, чуть дышишь.
И куришь, куришь. Вифлеем*
Построил здесь и бредишь, бредишь!
Тебя ложить* уже пора,
Чтоб на замок и в ту больницу,
Ох, бедный мой, тебе пера
Не дам, увы. Давай-ка в Ниццу*…

Ты понял всё? Куда забрался?
И что тебе, ты ведь зарвался…

112
И что тебе, ты ведь зарвался.
Побед, ах, тьма и тьма, и тьма!
Делился ты, иль объедался
Пусть каждый день. Спроси ума
И своего. Он будет долго
Искать ответ и не найдёт,
Не сможет нам ответить звонко!
Стоишь, как сыч. И огонёк
Замечен там, где было пламя.
Оно горело, но, увы…
Сгорело всё, поднять то знамя
Не можешь ты. И се ля ви*…

И кушать хочешь мармелад?
Тупой, а нашего пожрать!

113
— Тупой, а нашего пожрать?!
— Простите Вы, и я не буду,
И не хочу вам отвечать,
Ведь мой ответ, увы, верблюду
Понятен будет. Это раз,
А во вторых, зачем мне где-то
Покушать, а? Сказать там фраз?
Поем я дома, и согрето
Всегда всё будет для меня,
И фраз не надо, всё прекрасно.
Живите Вы, меня кляня.
Я отнесусь, ах, беспристрастно.

И Вас уже не замечаю,
И, что сказать? Я ведь не знаю.

114
И что сказать? Я ведь не знаю.
Вернее, знаю… только то,
Что я уже почти сгораю
И раз, и два, и может сто.
Уйду когда-нибудь я в пламя,
Увижу, ах, в земной росе
Поля, леса..! И невзирая
Пусть на слезу, что по щеке
И катится вся незаметно —
Её я вытру. И огонь
Во мне горит и мне, бессмертно,
Даёт любовь, но через боль…

Разрушен мною монолит!
Я не зарвался, Бог хранит.

115
Я не зарвался, Бог хранит,
И верил в то, что в бесконечном
Строении тех Пирамид
Стоял бы с ними. Ах, и в Млечном
Пути изведал Высоту,
И всех Орбит всю Необъятность
Вкусил бы я. Их Суету
Узнал и, право, Непонятность
Вдруг обратилась Пустотой,
А вот куда она бы делась:
Родилась только Запятой-
Марионеткой и зарделась?!

Любить люблю я жизнь — мечтаю,
Но, вот от этого страдаю.

116
Но вот от этого страдаю,
Страдаю я, и так болит
Моя головка. Вспоминаю,
Как зажигает всё иврит*,
И пламень лижет всё смакуя,
И всё горит. Во мне же он.
И я пишу, нутром ликуя,
Не тухни ты, о, мой Огонь!
Пусть ритм и рифма, чуть икая,
Выходят раз и два, и три,
И я на мальчика, на Кая*
Уже похож. И он царит.

И он мой Царь и Фаворит,
Моих орбит душа бурлит…

117*
Моих орбит душа бурлит,
И бьётся сердце всё сильнее.
Притягивать, как тот магнит,
Душу и сердце. Всё больнее.
Силён мой ум, и как гранит,
И знаю я, что он цельнее.
Избит, и пусть. Он весь кипит
И на коне. Ах, да, мудрее!
Накажет тем, что он творит,
Моё же сердце, ах, теплее.
И я присел, подпёр ланит:
Ну, а душа моя добрее.

Куда иду? Чёрт, в ни-ку-да!
И я устал: «Ах, лебеда…».

118
И я устал: «Ах, лебеда
Растёт толпой и под забором.
Под серп пойдёт, падёт звезда,
И встану я, а Беломором,*
Ой, накурюсь так, что прощён
Моей едой. И у барьера
Сказал себе: «Вопрос решён!»,
И начал я. И револьвера,
Увы, держал, а серп — один!
И вся лебёдушка упала,
Забор мой чист. И Серафим*
Махнул крылом. И всё сначала!

И, пусть сначала, пусть года!
И, как вдохнуть бы хмеля, да?».

119
И, как вдохнуть бы хмеля, да…
Но, ничего. Я улыбаюсь
Тебе, ему и всем! Страда
В моих полях! И умиляюсь!
Слова в рядки, венок к венку,
И всё отлично. Ах, сонеты!
И напишу свою тоску,
Но, не в венках. И вы, эстеты,
Ругать меня не нужно, ох!
А, просто, Вы и обоймёте*
Меня всего. Мой легкий вдох:
«Сады вы наши расцветёте!».

Сейчас оденусь! Безоглядно
Пойти! Спокойно и приятно.

120 (218)
Пойти спокойно и приятно
В аллеях парка… Хорошо…
И мысль пришла, что безвозвратно
Мы пишем всё… Вас спросят: «Шо?
Ах, звездоплёт, нарисовался?
Не надоело всё писать?
И, что тебе, ты ведь зарвался?
Тупой, а нашего пожрать?!».
И, что сказать, я ведь не знаю.
Я не зарвался, Бог хранит.
Но, вот от этого страдаю,
Моих орбит душа бурлит…

И я устал: «Ах, лебеда,
Ах, как вдохнуть бы хмеля, да?».

Венок №9
121
Ах, как вдохнуть бы хмеля! Да!
Ох, хмель! Во мне внутри забилась
Душа! Сдарили мне Года
Звезду мою! Душа молилась
И небесам — я верил, что
За наше сердце, и поможет
Ему молитва! Серебро
Всё запятые нам изгложет,
Молчанье — золото всегда!
И это, главное, что нужно
Сияние тех звёзд. Звезда
На сердце принесёт волшебно!

И вот звезда вдруг засветилась!
Конечно… О, звезда скатилась!

122
Конечно… О, звезда скатилась
На сердце мне, как я хотел.
О, как отлично, растворилась
В моей крови, и брег истлел!
И я силён опять прекрасно!
И написал всё о любви
Двоих младых и это ясно:
Их корабли от нас вдали,
И унесли их поцелуи!
Она и он: они стоят
Над всем, и сразу маракуйи*
Летят и радуют! МанЯт!

И тишина вдруг обожгла,
И запах хмеля принесла.

123
И запах хмеля принесла
Ко мне в окно и затаилась,
Ах, где ж она? Эх, вот дела!
Ну, Мила*, где ты? Появилась?
На чём уехала гулять?
Ах, было очень интересно,
Но, не узнаю я опять!
И поправляя (неизвестно)
*Чего*, *Зачем* и, даже, *Как*
В твоих власах, и чтоб сыграли
Одну лишь песнь! И каждый такт
Проигран был бы в нашей дали!

Я ждал её! По мне томилась
И девушка… О,.. прикатилась!

124
И девушка,.. о,.. прикатилась
На тройке с неба вниз! Ко мне?
Вот это да! В меня вселилась
Ах, эта дева, и во тьме
Всё необычно было. Славно!
Во мне тебя почуял я.
И кто я, что я? Очень странно.
И на Хиосе* опосля
Я побывал. И та планета
Пустила. Даже убедить
Пыталась: ах, видать комета
Нужна. И мне на ней творить.

Запел я песню: «Соловей
И вводит, видно, мне коней…».

125
И вводит, видно, мне коней.
Ах, Серафим, зачем они здесь?
Ведь море у меня камней,
Не смогут кони жить, а ты взвесь,
И, ах, поймешь, нужна трава.
Они пройдут, и так практично,
Окажутся там, где вода,
И тяжела тропа, но лично
Я помогу им. Будут жить!
Траву найду, мне скажет эхо,
И протяну им жизни нить,
Прости же, ангел, честно слово!

И жизнь идёт вперёд мгновенно,
Прекрасно, необыкновенно.

126
Прекрасно, необыкновенно
Вдали стоит, о, силуэт.
Но, кто пришёл? И, несомненно,
Она, я начал менуэт*
И подходил всё ближе, ближе,
И сердце билось, ах, в груди,
Её фигурку я в Париже*
Один лишь раз видал, увы.
И вот она! И это мифом,
Красивым мифом: «Получай!».
Душа сказала сердцу: «Тихо…»,
А мне мой ум сказал: «Прощай!».

И песня Эльфов-Скрипачей*:
«Она стоит у двух лучей…».

127
Она стоит у двух лучей,
Загадочно, ах, улыбаясь.
Смотрю я в глубину очей
И восторгаюсь восторгаясь!
Обнял её, поцеловал,
Поднял на руки и кружился:
Ах, танец… Да, у нас ведь бал!
Дюймовочка*, с тобой я слился!
И шепот нас, и взоры час,
И ты, и я, и мы чудесней!
Искал тебя и не угас:
Мы будем вместе, будем вместе!

Стоит она и (ах, бесценно)
Глядит в меня проникновенно.

128
Глядит в меня проникновенно,
О, как серьёзно?! Вот попал.
И взгляд прошёл, ох, внутривенно —
Сам не боюсь, и мой финал
Не плох, и пОлно! Это дивный
Искать нам праздник! И опять,
О, я найду, и импульсивный,
Ах, карнавал! Тебя обнять
Хочу я очень, ты свободна
И ждёшь меня, закрыв глаза,
И я целую… Полноводна
Как та река Хрусталь-Слеза*!

Спасибо, ты в моей судьбе,
И я почувствовал в себе.

129
И я почувствовал в себе
Тебя. О, да. Какая прелесть!
А может, нет? И я в борьбе!
Ах, фимиам*! И это свежесть.
Его вдохнуть — увидишь зло!
А, что стоишь над всею силой
Поймешь умом! Что всё Темно
И получила зло. Ох, Сциллой*
Ему всё отдано. О, враг!
Но, ничего, всё знаю сходу:
Ах, накажу я зло. Вот так.
И начинаю вновь охоту!

Пусть не похож я на седого,
О, рыцаря иль там другого…

130
— О, рыцаря иль там другого, —
Над этим чудом думал я, —
Квадрата, ах, иль пусть иного.
Трехгранная, ох, пустота
Сложила всё у нас, обычно.
Запутался уже давно.
Наступит мне катастрофично
О, тот конец. И всё равно.
Какая боль, меня забудет
Последний чтец. И се ля ви.
И нет. Не всё. Лирика будет
И жить, и жить, и жить, и жить!

Нельзя бросать их в суете,
И может юноша в беде…

131
И может юноша в беде…
Ох, и попал он. Жизнь скривилась,
И холод ищет в темноте,
Куда пойти, ведь жизнь склонилась,
Но, не беда. Его судьба
Вдруг повернулась (право, знаешь),
Ах, посмотрела на раба,
Но он не раб. Судьба сжигаешь
Его обиды на ту жизнь,
И он готов, и сам прорвётся,
И молодец. И виражи
К тем миражам — он засмеётся!

Ну, много-мало* нам смешного,
Но хватит этого-такого*…

132
Но хватит этого-такого…
Давай подумаем о том,
Что нам мешает дорогого,
И как на сине-голубом
Увидим мы, а дни за днями
Краса-звезда вдруг улетит,
И не хотелось нам стихами
Всё описать. И возродит
Всё это нам кто не боится.
Ну, где ты? Мы пойдём к богам.
И скажем всё, и сможем слиться,
И потому зовем мы: Храм!

И шерсть окрасим чередою,
И сходим в Храм дневной порою.

133
И сходим в Храм дневной порою.
И, главное, не позабыть
То, что несём, и неземною
Ах, краской красим. И уплыть
Чтоб не посмели ночью звёзды,
Мы всё храним уже давно,
Как хорошо, что так мимозы*
Нас любят. Ах, и суждено
Чтоб листья наши, как ланцеты*
Остры чуть-чуть, и главное,
Стыдливы… Ах, и что ж приметы?
И наше дело славное!

И миру мир, и мир покою,
И птиц весёлых взять с собою.

134
И птиц весёлых взять с собою,
И улететь бы навсегда,
И изумрудно-голубою
Волной пришли мы на века.
И сложно нам всё, ах, годами,
Но, ничего, мы вытерпим,
Построим новый мир с цветами,
Поможет гонадотропин
Хорионический* — гормон и
Важнейший показатель он!
О, женский организм! О де вИ*!
И как мы рады… и поклон!

И как пройтись бы! И тогда,
Ах, как вдохнуть бы хмеля! Да?

135 (219)
Ах, как вдохнуть бы хмеля, да?
Конечно… О, звезда скатилась
И запах хмеля принесла.
И девушка,.. о,.. прикатилась!
И вводит, видно, мне коней:
Прекрасно! Необыкновенно:
Она стоит у двух лучей,
Глядит в меня проникновенно,
И я почувствовал в себе
И рыцаря, иль там другого,
И может юноша… в беде…
Но хватит этого-такого…

И сходим в Храм дневной порою,
И птиц весёлых взять с собою?

Венок №10
136
И птиц весёлых взять с собою,
И вдаль лететь, лететь, лететь!
Махали рядом мы прибою:
«Прощай, родной!». Преодолеть
Вам будет сложно, но отлично,
Ах, право, справится со всем,
И вот тогда, где гармонично
Мы будем вместе. Хризантем
Подарят нам. И всё навеки,
Ах, впереди у нас. Часы
Свой круг и маленькие стрелки
Протёрли… Ждут удар они.

Летящих душ вдали найти,
Конечно, взять и принести.

137
— Конечно, взять и принести
Мне молока, прошу, родная.
— Ах, подожди, хочу вплести
Я ленту в косы! — молодая.
— И лента как одна идёт?
А как же ты вплетёшь, ах, в косы?
— Вот я вплету. Одна войдёт.
Взлетели, подлетели осы,
Берут и опускают цвет,
Работа стала им приятной.
И помогли. А, я эстет:
«Она так выглядит… и статной!».

Не жить землёю мерзлотною —
Им домик,.. ах,.. совсем мечтою.

138
Им домик, ах, совсем мечтою
В моём мозгу. Мне говорит:
«Ах, Кто иль Что…”. И епанчою*
Накрылся я. Метеорит
Мечты летает, всё летает,
И я поймал его — беда,
А, может, нет, но всё пылает
В мозгу моём. Ах, кра-со-та!
У нас всё будет, в это верю,
Я для тебя на всё готов,
Ты любишь! Ох, я не измерю
И не увижу мысль мозгов.

О, милая, тебе стихи:
«Ты начала сама цвести…».

139
Ты начала сама цвести,
О, будешь славно, подражая
Всему же саду. Ах, творить
Я буду дни, и поражая
Их всех ночами под Луной:
Стихи взлетят — не удержу их,
Пусть полетают. Успокой
Во мне те рифмы, но вскружу стих
И специально. Знаю, мы
Поможем им — а нас ведь трое:
И ты, и я, мои стихи,
Но хватит нас. Ах, пусть Эвое*!

Я песнь запел стихи сбирая:
«О, будешь, точно… петь, играя…».

140
«О, будешь, точно… петь, играя…”, —
Я слышал песнь, она Окей*.
Читал стихи, ах, я взлетая
Над всём и всем суперлюдей:
Ах, так волшебны, пылью жили.
И все сказали, что стихи
И будут в небыли, иль были.
Стихам беда — души грехи,
Моей души, а что тут делать.
Я всё исправлю, только раз
На раз — нам вот указ: и бегать
Мы не должны. Не нужно фраз!

Красочка милая, любя,
Подаришь ты сама себя.

141
Подаришь ты сама себя
И днём, и ночью. И посмотришь,
Ах, на меня и, теребя
Платочек свой, сама попросишь,
Чтоб царство подарил я, ах,
Зверью и птицам. О, какая!
Любить тебя и зя*! В лучах
Пришла ты к нам, моя родная,
И улыбнулась каждому,
Как Королева вся красива,
Проста, строга, и жаркому,
Ах, взгляду моему стыдлива.

Пою я песню: «Золотая,
И, как всех нас ты обнимая…».

142
И как всех нас ты обнимая,
Собралась, да, и скажешь речь.
Слова от сердца отрывая
Другие могут. Ты же свеч,
Чтоб много было, и тогда-то
Всё скажешь нам, а мы стоим
И молча ждём, уже десантом
Привыкли быть, а тут грустим.
Но, грусть прошла, когда узнали
Мы только то, что любят нас.
И наши лучшие медали:
«Мы защитили!». Это глас!

Собрала нас, и ты права,
Расскажешь главные слова.

143
Расскажешь главные слова
Ты ей одной, одной, конечно,
Как сможешь, так и до конца,
Ничто не терпит, и неспешно,
А только час, и только час
Прижми к груди, возьми на руки
И закружись, но вот сейчас,
Ох, время быстро ладит муки
И убегает поплутав,
Вернёт часы и до минуты,
Пройдут те дни войны держав,
И попилИ они цикуты’*.

Но, будут счастливы, я знаю:
«Люблю, конечно, обнимаю…».

144
— Люблю, конечно, обнимаю, —
А он писал ей на клочке,
Вот-вот и бой, а он: «Родная,
Ведь я вернусь. И вдалеке,
А может ближе, может рядом
Я прикоснусь к тебе весной
И подарю стихи, и взглядом
Увижу ягодкой лесной…
Ах, нет, не буду. Думать (важно)
Не о стихах, поверь, и мой
Взгляд впереди, и там опасно,
Прости меня. Ушёл я в бой…».

И любит он её, храня.
Болит душа от счастья вся.

145
Болит душа от счастья вся,
Болит душа, но это классно!
Она внутри, в мозгу, в осях*
Играет с мыслями тем лассо*
(И старое оно,.. ой-ой!),
И я запутался,.. о, Боже:
То ль я хмельной, а тут скупой
Чёрт обошёл меня, и строже
Пытался с ним, а он хитёр,
Но вот в мозгу моём попался,
Спросил: «Зачем?», а он — актёр:
«Ах, вот не знаю! Растерялся…».

Запел я песню: «Провожаю!
И я стою, и обожаю…».

146
И я стою, и обожаю
Тебя одну, одну тебя.
И как встречались, вспоминаю,
Боготворил тебя любя!
Ах, как давно всё это было,
И не забыть, и ни за что,
Ах, что живёт и то, что жило.
Весь век один, а может сто
Веков мне помнить эту нежность,
Мне жаль, что та судьба скупа.
И я сказал когда-то: «Вечность
И дышит, пусть не раз, не два…»

Люблю я в Храме бытия
Тебя, о, милая, моя.

147
Тебя, о, милая, моя
Я так люблю и воздыхаю,
И кажется: ты век житья
И победила! И терзаю
Лишь понимая только тем,
Что не успел я с неба грёзы
Все подарить! Велик Эдем*,
В котором мы живём! Прогнозы
Безоблачны и так вечны,
Нам пишут то, что мы по кругу
Вернёмся лишь назад, увы,
Но улыбнёмся мы друг другу.

Но это не сейчас. Ура!
Нам принесла себя Весна!

148
Нам принесла себя Весна!
О, как прекрасно всё в округе,
И началА расти трава,
И рассказал нам друг о друге:
Как он зимой глядел в окно
И ждал весну, но он дождался!
И молодец! Давним давно
Он поклонился и расстался,
И на коляске покатил,
Никто не знает путь-дорогу,
Один он знает, прикупил
Вон ту дорогу к эпилогу.

А я пишу опять тома:
«А Храм — Земля!», «Ушла Зима!».

149
А Храм — Земля! Ушла Зима!
И радостно поют все птицы!
«Сады цветут», — пишу в стихах,
И подписал, и взял страницы,
Опять пишу, и всё равно,
Что день ушёл, и снова ночка
Луной глядит мне за окном,
И тишина, не станет точка!
Попил воды, и о цветах,
Ох, я пишу, и мозг в работе
Устал немного. Я в мечтах
И догоню их в повороте.

И речку, просто, голубою,
И птиц весёлых взять с собою.

150 (220)
И птиц весёлых взять с собою?
Конечно, взять и принести
Им домик. Ах, совсем мечтою
Ты начала сама цвести,
О, будешь, точно… петь, играя,
Подаришь ты сама себя,
И, как всех нас ты обнимая,
Расскажешь главные слова:
Люблю, конечно, обнимаю,
Болит душа от счастья вся.
И я стою, и обожаю
Тебя, о, милая, моя.

Нам принесла себя Весна!
А Храм — Земля! Ушла Зима!