КВС *МЕТАМОРФОЗЫ* ВЕНОК №15
211 (15)
О, бархат обжигающего тела…
Всё сплетено в неведомый узор.
И страстному горенью нет предела,
Как нет предела прелести озёр.
Один твой взгляд — в груди бушует ветер,
Касание руки — пустыни зной.
Коварство чар и в жизни, и в сонете
Нам дарит лёд и пламень не впервой.
Случилось всё не вовремя, некстати.
Как будто бы случайно, невзначай.
Ты так была прелестна в белом платье.
Летели лепестки. Был месяц май.

Сплетенье рук, счастливая слеза.
О, чудные зелёные глаза…

212 (30)
О, чудные зелёные глаза…
Готов тонуть, тонуть без сожаленья!
Не взвешивая странных «против-за»,
Отбросив напрочь, в сторону сомненья.
Лукавая улыбка на губах
Хмелит и затуманивает разум.
Мне кажется, что я живу во снах:
Я всюду: на земле, и в небе сразу.
Но, чувствуя в лукавости подвох,
Противиться пытаюсь, безуспешно.
Один твой, томно-вырвавшийся, вздох
И грудь опять поёт любовью нежно.

И отданы тебе душа и тело,
Мой разум слаб и борется несмело.

213 (45)
Мой разум слаб и борется несмело,
Но всё напрасно. Нет пути назад.
Весне, любви и страсти нет предела.
Душа парит, и этому я рад.
Неповторимо, сказочно, прекрасно
Плыть в запахах сирени и любви.
Жизнь без любви, наверное, напрасна.
Я не согласен с этим «се ля ви».
Французы не романтики, пожалуй,
Раз выдумали фразу-пустоцвет.
Взошёл цветок любви прекрасно-алый.
Он так похож на утренний рассвет.

И как здесь не поверить в чудеса,
Опутала меня любви лоза.

214 (60)
Опутала меня любви лоза…
Но этот плен мне дорог и приятен.
Вот, отшумела первая гроза
И подарила чудо лужных пятен.
Но мысли вьются стаей диких ос:
«А как же та, которую оставил,
Уйдя вдруг в май, за запахом волос?»
Ох, и вопрос… Болезненно ужалил.
И холодок. И зябко сразу мне.
А от чего — я в тайне понимаю.
Но, разум позабыв, тону во сне:
Зелёные глаза и звёзды мая.

Я полностью отдал себя их власти,
Вкушая сладкий яд из чаши страсти.

215 (75)
Вкушая сладкий яд из чаши страсти,
Я не могу себя остановить.
О, миг душевных счастий и несчастий!
О, как же ненадёжна эта нить!
Как верно отделить зерно от плевел?
Как разобраться где любовь, где страсть?
Я никогда лукавости не верил.
Но как сильна улыбки этой власть.
Ведь чувствую: не любит, а играет.
Играет, не боясь порвать струну.
Всё в зелени весны вкруг утопает,
Я в зелени горящих глаз тону.

И с каждым днём сильнее, чую я,
Пьянеет воля твёрдая моя.

216 (90)
Пьянеет воля твёрдая моя…
Порыв души сильней порыва ветра.
Уверен в том, что я живу любя,
Сердечные свои ласкаю недра.
Но разум снова жалит, что есть сил:
«А та, что любит, без лукавых взоров?»
Кричу в ответ: «Отстать тебя просил.
Оставь меня и хватит уговоров.
Пускай она промолвит: «Се ля ви»,
Похоже, что французы были правы».
А страсть не существует без любви!
И может та, что в белом, не лукава.

Готов уже я к тысяче несчастий,
Попробовав любви запретной сласти.

217 (105)
Попробовав любви запретной сласти,
Не устоят ни стены, ни века.
Любовь — горенье душ среди ненастий,
Поэта пережившая строка.
Ведь я не исключение из правил,
Но только подтверждение тому.
В любовном и безудержном угаре
Живу я сладкой сказкой наяву.
Баталия любви. Близка победа.
Хотя, пожалуй, всё наоборот.
Я потерял сердечного валета,
А разум потерял последний взвод.

И сердца дрожь в груди своей уняв,
Не отступил, но пал, не устояв.

218 (120)
Не отступил, но пал, не устояв.
Борьба была бесцельной и недолгой.
И разума я голосу не вняв,
Иду вперёд весеннею дорогой.
И манит изумрудным даль огнём.
Куда ведёт она, увы, не знаю.
Колдует ночью надо мной и днём
Листва, приятным шорохом лаская.
Не знаю ни покоя и ни сна
Я средь любви, и страсти, и цветенья.
Лишь распаляет буйная весна.
Души моей безумное горенье

И нет, увы, от этого лекарства.
О, сила чар. О, сила их коварства!

219 (135)
О, сила чар. О, сила их коварства!
О, сколько погубили вы сердец.
Послав душе и счастье, и бунтарство,
Затем тоски вы дарите венец.
И так года, века, тысячелетья.
Обманом ядовитя в венах кровь,
Хлеща безумной горечью, как плетью,
Рождаете к любви вы нелюбовь.
Не оттого ли так умны французы?
Их «Се ля ви» живёт уже века.
«Шерше ля фам» на плечи давит грузом,
Туманом покрывается строка.

Таинственны любовные пути.
И как итог: тупая боль в груди.

220 (150)
И как итог: тупая боль в груди…
Ведь чувствовал, лукавая обманет.
Все мысли превратились в ассорти.
И изумруды глаз уже не манят.
С другим, увы, с другим была всегда.
Его любила, а меня желала.
О, жизненная мутная вода.
Я не нашёл, а ты не потеряла.
Мой разум вдруг воспрял и жалит вновь:
«Забыл, что от добра добра не ищут.
Тебя любили. Предал ты любовь.
На страсть сменил. Молись теперь кострищу.

Ты получил подарок от коварства,
Взамен земель безоблачного царства».

221 (165)
Взамен земель безоблачного царства
Раскинулся простор немой тоски
И впереди — души моей мытарства,
Печалью прорастают сорняки.
Весна ушла, но началось не лето —
Завьюжила зима. В душе метель.
Потеряно, забыто счастье где-то.
Слезой размыта мая акварель.
Один. Пустыня мрака и туманов.
Увы, пробиться радости нельзя.
Навек исчез весенний мир фонтанов.
Болотистая вдаль ведёт стезя.

Средь множества бесчисленных орбит,
Пустырь и мрак — таков судьбы вердикт.

222 (180)
Пустырь и мрак — таков судьбы вердикт.
Не вижу я огней, пусть и далёких.
О, как же неизведанны пути
И брошенных, и в чём-то одиноких.
Бросаясь в омут страсти с головой,
Не думаем о глубине последствий.
И чувствами играя, и судьбой
Мы дарим нашим близким море бедствий.
За слёзы, за обиды, за обман
Растит расплата горькую усладу.
Душе подносит кнут узор из ран:
Предательству — предательство в награду.

Рисует нам картину из страданий
История любовных возгораний.

223 (195)
История любовных возгораний
Проста и необычна, как всегда.
Мы так подвластны голосу желаний…
О, в этом наша страшная беда.
Имея — не храним, теряя — плачем,
Рубцуя сердце болью и тоской.
Осознанно вручаем неудачам
Души своей и разума покой.
Затем, всё называем «сущим адом»,
Мы ищем оправданий для себя…
Но изумруд не может стать агатом —
Жаль, с грустью понимаешь погодя.

Весна улыбок, зелени, свиданий
Сплела венок из встреч и расставаний.

224 (210)
Сплела венок из встреч и расставаний.
И боль души, и радость сладких мук.
Средь пенья птиц, весны, благоуханий
Коварство чар замкнуло страсти круг.
Конец у круга там, где и начало.
Так будет, к сожалению, всегда.
Ведь не любовь нас в мае повенчала,
Но грешная и падшая звезда.
Как жгла она мои безумно руки.
Я за любовный принял этот жар.
Обрёк себя осознанно на муки
И стал душою сед и очень стар.

И предан ностальгии я всецело.
О, бархат обжигающего тела…

ДИАМОНД КОРОНЫ
225
О, бархат обжигающего тела.
О, чудные зелёные глаза.
Мой разум слаб и борется несмело.
Опутала меня любви лоза.
Вкушая сладкий яд из чаши страсти,
Пьянеет воля твёрдая моя.
Попробовав любви запретной сласти,
Не отступил, но пал, не устояв.
О, сила чар. О, сила их коварства!
И как итог: тупая боль в груди.
Взамен земель безоблачного царства —
Пустырь и мрак — таков судьбы вердикт.

История любовных возгораний
Сплела венок из встреч и расставаний.